Weekly
Delo
Saint-Petersburg
В номере Архив Подписка Форум Реклама О Газете Заглавная страница Поиск Отправить письмо
 Основные разделы
Комментарии
Вопрос недели
События
Город
Власти
Анализ
Гость редакции
Взгляд
Человек месяца
VIP-рождения
Телекоммуникации
Технологии
Туризм
Светская жизнь
 Циклы публикаций
XX век - век перемен
Петербургские страсти
Судьбы
Поколения Петербурга 1703-2003
Рядом с губернатором
Взгляд 22/12/2008

Модель села на мель

Андрей Заостровцев

Почему-то уверен, что в недалеком будущем люди станут делить время на новые отрезки "до" и "после". Так же как до и после войны или социализма. И будут говорить: "Это было еще до провала".

Приватизированное государство

Впрочем, не будем гадать, как люди в России (да и во всем мире) назовут период как начавшихся, так и грядущих экономических потрясений. Провалом или как-нибудь еще. Не в названии суть.

Что касается России, то дело в том, что в ней двойной кризис. Во-первых, конструкция ее политико-экономического порядка натолкнулась на разворачивающийся в настоящее время глобальный экономический кризис небывалого - со времен Великой депрессии - масштаба. Во-вторых, это внутренний кризис данной конструкции, который под воздействием первого резко усиливается и переходит из латентной фазы в открытую. Пока она еще держится, но ресурсы устойчивости стремительно тают.

Что же представляет собой российский политико-экономический порядок? Для начала обозначим его как "клановый капитализм". Очевидно, что он будет связан с именем Путина так же, как социализм связан с именем Сталина.

Главным отличительным признаком и одновременно основой кланового капитализма является вовсе не частная собственность, а, если можно так выразиться, "частная власть", которая закрепляет за собой эксклюзивное право определять доступ к капиталу (включая, естественно, и земельные ресурсы) и форму распоряжения таковым. Экономисты полюбили обозначать это явление термином "власть-собственность".

Почему власть частная? Потому что, как довольно просто догадаться, все государственные полномочия монопольно и на неопределенный срок (как бы навсегда) принадлежат кучке функционеров - клану, приватизировавшему государство. Назовем его организованной правящей группировкой (ОПГ).

Только такая власть и в состоянии выступать в роли конечного обладателя практически любого актива, хотя юридически может и не закреплять за собой это право (оставить часть активов формально частными). Монополия ОПГ на применение в своих интересах насилия от имени приватизированного ею государства (выступающего, таким образом, под маской легитимного) эффективно противостоит естественному стремлению собственников к суверенитету (не верите - спросите у Ходорковского). В такой системе произвол - не отклонение от правила, а само правило, норма.

Бизнес обязан служить власти как обладателю теневого права решающего контроля. Служение может принимать различные формы - от простой уплаты дани облеченным властью до прямого исполнения их поручений. Невольно напрашивается историческая аналогия - ярлык, вручавшийся русским князьям монгольскими ханами и вытекавшие из него обязательства.

Далее позволим себе два комментария. Во-первых, реальная политическая оппозиция в системе отношений "власть-собственность" вполне логично рассматривается ОПГ как покушение на кражу. С ней борются с помощью пряника (подкупа через кооптацию в систему) и кнута (репрессий).
Во-вторых, коррупция здесь отсутствует, ибо становится внелегальным (законодательно исключенным, но, тем не менее, неформально легитимным, признанным) правом на извлечение административной ренты. При этом ее законодательный запрет - ключевой инструмент построения вертикали власти (иерархии внутри ОПГ), ибо всеобщая вовлеченность в реализацию этого неформального права делает всех субъектов власти (кроме разве что "верховного божества", да и то до поры до времени) потенциально уязвимыми для манипулируемого судебного преследования

Однако читатель уже вправе спросить: "Где же тут кризис?" Да еще двойной. Может быть, построенный на "власти-собственности" клановый капитализм - это, как говорили при социализме, новый и высший общественный строй? Позволим себе усомниться в этом.

Провалы неомеркантилизма

Для начала заметим, что строй этот вовсе и не такой уж новый. Он имел исторического предшественника и назывался меркантилизм. Франция XVII-XVIII веков - наиболее яркое его воплощение (читатели "Трех мушкетеров" могут вспомнить интенданта финансов Кольбера, который вошел в историю как активный проводник политики меркантилизма). Суть меркантилизма - продажа государством монопольных прав с целью присвоения монопольной ренты.
Российский клановый капитализм с достаточными на то основаниями можно назвать неомеркантилизмом. Государство на разных уровнях (от Москвы и Ханты-Мансийска до Урюпинска) и в разных отраслях (от нефтегазодобычи до розничной торговли) зачищает бизнес-среду от конкуренции в пользу своих фаворитов. Естественно, что представители ОПГ имеют прямой интерес в таком поведении, которое, говоря штампом, "заворачивает финансовые потоки на себя". То бишь служит присвоению ренты, созданной административными методами.

Организация хозяйства, которая препятствует честной конкуренции поставщиков за покупателей, лишает экономику важнейшей сигнальной системы - цен свободного рынка, выступающими как указателями, так и стимулами размещать ресурсы таким образом, чтобы их эксплуатация приносила максимум пользы. Не говоря уже о том, какой ущерб наносят потребителям монопольные цены.
Но этим провалы неомеркантилизма не исчерпываются. Для него характерен постоянный страх инвесторов за сохранность права на доход от произведенных инвестиций да и за безопасность самих созданных производственных фондов. Не будучи закрепленными безусловными правами собственности, они находятся под постоянной угрозой конфискации (полной или частичной), что существенно повышает риски и, соответственно, снижает оценку доходности бизнеса.

Постоянная экспансия государственных компаний вкупе с новообразованными в последние годы так называемыми "государственными корпорациями" (в сущности, как те, так и другие принадлежат ОПГ) есть результат желания: а) прильнуть к обильным рентным потокам, которые ожидаются от инвестиций, сделанных ранее частными компаниями (например, Сахалин-2, Ковыкта); б) устранить конкурентов - как реальных, так и потенциальных; в) ограничить площадку частного бизнеса как носителя (даже при всей его зависимости) опасного потенциала политических перемен.
Вместе с тем, экспансия государственной собственности есть экспансия экономической неэффективности. ОПГ с помощью принадлежащих активов решает политические задачи (в том числе в ближнем зарубежье) и задачи скорейшего персонального обогащения отдельных ее представителей в ущерб развитию компаний. К этому добавляются как общая незаинтересованность менеджмента, так и плохая управляемость.

Кроме того, компании, за которыми опять же стоит государство, побеждают конкурентов не в силу лучшего ведения бизнеса, а с помощью все той же административной дубины. В результате экономическое поле освобождается от лучших и заполняется худшими.
В то же время, как мы видели, на протяжении ряда лет все эти пороки неомеркантилизма сочетались с весьма быстрым экономическим ростом, укрепляющейся макроэкономической стабильностью и увеличением реальных доходов. Что же позволяло компенсировать "нищету неомеркантилизма"?

"Всего лишь рост цен"

Ответ не будет большим секретом. Нефтегазовая рента - постоянно растущая при стремительно растущих ценах на нефть - стала живительной влагой, которая позволяла питать миф об экономическом чуде, свершенном под руководством того, кто "пахал как раб на галерах".

Растущая рента привлекала инвесторов, несмотря на все риски сосуществования с хищническим государством, неограниченным никакими законами. Отнимут половину намеченной прибыли - ничего, мировая конъюнктура увеличит саму прибыль раза в три, что с лихвой перекроет ущерб от ее дележки с ОПГ.
Нефтегазовая рента, как кровь по капиллярам, растекалась по разным уголкам экономики. Кое-где создавались громадные пузыри, которые сейчас начинают лопаться. Рынки недвижимости - самый типичный пример.

Росло буквально все. Практически любая компания сталкивалась с непрерывно увеличивающейся выручкой и конкурировала только за все более и более привередливую рабочую силу. Рост оплаты труда заметно превышал рост его производительности. Пышным цветом расцвели всякие малозначимые отделы фирм и самостоятельные фирмочки, выращивающие, как сейчас говорят, офисный планктон.
Рента выполняла и важнейшую социальную функцию. ОПГ понимала, что лозунг "хлеба и зрелищ" - на все времена. Рента и была их источником. ОПГ как бы выкупила за счет нее свою монополию на государственную власть. Кое-что досталось в 1990-е гг. даже вечно нищим бюджетникам. По крайней мере, заплатить за квартиру, купить себе рядовой еды и скромно одеться стало возможным даже за одну зарплату.

И тут наступает развязка. Или, если угодно, расплата. За что? Да за хорошую жизнь. Первая реакция системы на катастрофическое падение нефтяных цен - растерянность. Но затем - довольно решительные шаги по спасению патронируемого бизнеса. Поможет ли? Это большой вопрос. Ясно, что всех не спасешь и из любимых придется выбирать любимейших.
Нависла угроза и над социальным контрактом эпохи путинизма. Он же - не разовая покупка, а постоянно возобновляющаяся. Усыхающая рента не позволит удовлетворять сформированные социальные притязания.

В общем, ОПГ не позавидуешь. Как сказал о них один западный менеджер: "Они решили, что они гениальные экономисты, а это был всего лишь рост цен на нефть".

Назад Назад Наверх Наверх

 

Догорает ли эпоха?
"Кризис наступил, однако это лишь начало.
Подробнее 

Модель села на мель
Почему-то уверен, что в недалеком будущем люди станут делить время на новые отрезки "до" и "после".
Подробнее 

Растворившаяся команда // 1991-2008: судьбы российских реформаторов
В прошлом номере мы завершили статьей о Егоре Гайдаре публикацию цикла "Великие реформаторы".
Подробнее 

Куда пошла конница Буденного // Голодомор в СССР: как обстояло дело за границами Украины
В последние месяцы одним из самых острых политических вопросов на постсоветском пространстве стал вопрос украинского голодомора, имевшего место в 30-е гг.
Подробнее 

С КЕМ ВЫ, МАСТЕРА КУЛЬТУРЫ // Владимир Войнович // Советский режим был смешнее нынешнего
Писатель Владимир ВОЙНОВИЧ рассуждает о грядущей смуте и об идейном родстве нынешней власти и советского руководства.
Подробнее 

Некромент, или Смертельное танго
Пять сюжетов, от $ 2 за штуку.
Подробнее 

Пиар, кризис и бла-бла-бла
Не то чтобы небольшая брошюра записок и выписок директора по связям с общественностью "Вымпелкома"-"Билайна" Михаила Умарова была совсем уж бессмысленным и бесполезным чтивом - отнюдь.
Подробнее 

"Это было летом"
В галерее IFA под патронажем Санкт-Петербургского творческого союза художников прошла выставка "Это было летом".
Подробнее 

Хорошо воспитанный старый мальчик
Создатели документальной ленты о Валентине Берестове, презентация которой прошла недавно в Фонтанном доме, назвали свое широкоформатное детище "Знаменитый Неизвестный".
Подробнее 

Письма из Германии // Константа
Есть такая поговорка: "Господь и леса не сравнял".
Подробнее 

С кем вы, мастера культуры? // Алексей Герман // Наш народ был изнасилован. И многим понравилось…
Кинорежиссер Алексей ГЕРМАН в интервью "Делу" рассказал о том, каким ему видится нынешнее состояние российского кинематографа, какие идеи задают в нем тон и что представляет собой сегодня российская интеллигенция.
Подробнее 

Никита Белых // Россия не доверяет демократам
Агония новейшей российской оппозиции, похоже, близка к финалу.
Подробнее 

 Рекомендуем
исследования рынка
Оборудование LTE в Москве
продажа, установка и монтаж пластиковых окон
Школьные экскурсии в музеи, на производство
Провайдеры Петербурга


   © Аналитический еженедельник "Дело" info@idelo.ru