Weekly
Delo
Saint-Petersburg
В номере Архив Подписка Форум Реклама О Газете Заглавная страница Поиск Отправить письмо
 Основные разделы
Комментарии
Вопрос недели
События
Город
Власти
Анализ
Гость редакции
Взгляд
Человек месяца
VIP-рождения
Телекоммуникации
Технологии
Туризм
Светская жизнь
 Циклы публикаций
XX век - век перемен
Петербургские страсти
Судьбы
Поколения Петербурга 1703-2003
Рядом с губернатором
Взгляд 1/12/2008

Письма из Германии // Дахау. Год 2008-й // Как живется чеченцу в Германии

Адель КАЛИНИЧЕНКО

По официальной статистике, сегодня почти каждый пятый житель Германии - мигрант, почти каждый третий ребенок в возрасте до пяти лет воспитывается в семьях, полностью или частично состоящих из иностранцев или немцев, родившихся за границей.

При таком количестве иммигрантов вполне естественно, что и в связи с их пребыванием, и в связи с их интеграцией у германских властей существуют проблемы. Некоторые из этих проблем многие годы не сдвигаются с мертвой точки. Одна из них связана со статусом "Duldung" - политический беженец. Среди иммигрантского разношерстого и разномастного сообщества принадлежащие к этой касте - своего рода "неприкасаемые": степень их приниженности и бесправия трудно сочетается в наши дни как с европейскими ценностями, так и с правами граждан современной Европы.

Дулдунг Саид

С Саидом Б. я познакомилась у дверей российского консульства в Мюнхене. Уже не один месяц этот немолодой человек, чеченец по национальности, почти каждый день приходит сюда, как на работу, с одной лишь целью: получить документы для возвращения на Родину. В немецких ли, в российских ли ведомствах гуляют его документы, Саид не знает. Да и зачем знать. Что толку...

Саид родом из Грозного. Шесть с половиной лет назад он с женой и четырьмя детьми правдами-неправдами добрался до Германии. В основном, как и большинство политических беженцев, разумеется, неправдами. Уже в Германии родился пятый ребенок.

Уехал Саид от войны, от бесприютности. После того, как их дом на окраине Грозного разбомбили, больше года скитался по родственникам. Но у тех - свои семьи, свои проблемы. Вот и решился искать лучшей доли в чужих краях.

Однако лучшей - не получилось. Как был чужим на этом празднике жизни, так чужим и остался. Ни права на работу и на постоянное проживание в Германии, ни возможности жить с семьей в квартире, получать пособия хотя бы на своих детей - ничего за эти годы не обрел.
Сейчас вообще обитает в ночлежке для бездомных при католическом монастыре. От "льгот", причитающихся ему по статусу политического беженца, отказался сам, потому что наличие этих льгот, как он считает, делало бы практически невозможным добиваться права возвращения на Родину. Чисто физически приезжать в консульство из другого населенного пункта невозможно. Не только потому, что билет стоит денег, но и потому, что по закону, больше похожему на крепостное право, любая отлучка с места приписки должна быть санкционирована вышестоящими инстанциями. Отлучек может быть не больше трех в месяц.

Как-то выбрался из Мюнхена Саид навестить детей, оставшихся с матерью в лагере для политических дулдунгов в Дахау, - вскоре пришел штраф за нарушение правил пребывания в Германии. Штраф в несколько сотен евро. Чем платить, если сейчас он денег не получает вообще. В ночлежке, правда, подкармливают утром и перед сном. А вот курева купить совсем не на что...
Мы зашли с Саидом в его временное пристанище - ночлежку для бездомных при монастыре Святого Бенедикта в Мюнхене. Внешне всё выглядит очень пристойно. Нам разрешили побеседовать в столовой, где в это время люди завтракали. Булочки, кофе... Кто-то читал газеты, кто-то беседовал с друзьями. Если бы ни следы судьбы, которые всегда читаются на лицах бездомных, не скажешь, что это завтракают бомжи: все прилично одеты, все умыты и причесаны.

Здесь, при монастыре, их не только снабжают одеждой из Красного креста, здесь есть душевая и даже ведет прием врач. То есть у самой отверженной категории общества все же есть какие-то минимальные блага. И на этом социальном дне, где в силу каких-то причин оказался человек, можно все же жить, а не умирать от голода, холода и болезней.
Но у Саида - другая история. У него - семья, причем немаленькая. Приехал он сюда жить по-человечески: работать, чтобы самому кормить домочадцев, учить и растить детей. Но ничего за все эти годы не вышло. Всё упиралось в глухую стену - статус "дулдунга".

Своей абсолютной неприкаянностью и отчаянием этот человек напоминает героев "Бега" - всех вместе и каждого в отдельности. Трагедия Саида усугубляется еще и тем, что в Чечню он решил возвращаться один, отчаявшись принести хоть какую-то пользу семье. Жена с детьми остаются в Германии.
Раз остаются - значит, все не так уж и плохо?

Печально известный Дахау. Год 2008-й...

Хадижат

Лагерь для политических беженцев со всего мира находится в получасе ходьбы от вокзала. Транспорт туда не ходит. Зато за версту видны черные деревянные одноэтажные бараки. Стоят на отшибе, в чистом поле, вдали от человеческого жилья. Захожу в барак, где живет семья Саида. На десяток семей, обитающих здесь, - одна общая кухня, туалет, душевая. Длинный, общий, заставленный скарбом коридор. Не роскошное жилье, но какое-то время прожить в таких условиях можно. Знать бы только какое...
Разговариваю со старшей дочкой Саида - Хадижат. Ей было тринадцать, когда они приехали. Сейчас уже взрослая красивая рассудительная девушка. Как человек, много хлебнувший и переживший за свою небольшую жизнь, не ропщет, не жалуется, воспринимает свою долю смиренно и покорно. Потому что лучшей не знает, а еще потому, что привыкла. В первую очередь, к тому, что власти Германии их здесь терпят, но не более. А терпение, как известно, не безгранично. Постоянно существует угроза выселения назад, в незнакомую уже ни для самой Хадижат, ни для младших братьев и сестер, страну.

Право проживания в Германии продлевается каждые полгода через суд. Едва ли не основным критерием для суда является ситуация на родине беженца. Суд решает, не на погибель ли будет репатриирован человек. Но как может какой-то суд определить степень безопасности жизни в неведомом и непонятном уголке планеты?! Так, недавно - на основании вердикта - были депортированы две чеченские семьи. Мотивировка простая, но далекая от реальности: в Чечне сейчас нет войны. "А в крайнем случае, - сказали им, - вы можете жить даже в Москве". Но ведь отсутствие официально объявленной войны не означает того, что перестали похищать людей, убивать без суда и следствия. А вариант с Москвой и того опаснее: с начала года, только по официальной статистике, от рук скинхедов погибли 70 человек - в основном, выходцы с Кавказа.

Коран на немецком

Однако для некоторых земляков из той же Чечни суд уже давно (с помощью адвоката, на которого у тех людей деньги были) вынес положительное решение, постановив, что им можно получить постоянную прописку в Германии со всеми вытекающими возможностями.
У родителей Хадижат все эти годы разрешения на работу не было. Как большое благо отец воспринял временное разрешение на так называемую "ойроджоб" - чистил снег, мыл матрацы в больнице. Хоть маленькие, но деньги - в дополнение к причитающимся по правилам 40 евро в месяц на взрослого и 20 на ребенка. Кроме этих маленьких денег, семья получает продукты сухим пайком: куриные окорочка, рис, макароны, сахар, растительное масло... То есть семья не голодает. Дети учатся в школе. Но в двух комнатах барака, где они ютятся уже долгие годы, нет ни телевизора, ни, естественно, компьютера. Детей, родители которых имеют статус дулдунгов, даже не записывают в библиотеку: ведь если их могут в любой момент выслать, кто вернет книжки?

Выехать со школой на экскурсию тоже практически невозможно. Во-первых, это стоит денег, а во-вторых - существует официальный, дикий и унизительный, запрет на отлучку с места проживания - как для взрослых, так и для детей "дулдунгов".
Даже для того, чтобы съездить в мечеть в Мюнхен, нужно каждый раз обращаться с прошением к властям. Дети читают Коран уже на немецком. По-русски умеют разговаривать только старшие.

Хадижат хорошо училась в школе. С такими оценками, как у нее, можно было легко продолжить образование. Но отовсюду, куда она отправляла свои документы, приходили отказы. Мотивировка не скрывалась - из-за статуса, по которому семья находится в Германии. Вот такой тупик.
- Чем тебе нравится Германия? - спрашиваю Хадижат.

- Тем, что здесь нет войны.
Сегодня с таким статусом полного бесправия и неопределенности в Германии проживают порядка двухсот тысяч человек. По закону, эти люди должны получать вид на жительство при соблюдении определенных условий: продолжительное время проживания в Германии, достаточное знание немецкого, многолетняя трудовая деятельность, выплаты в кассы социального страхования, самостоятельное финансирование своего проживания, рождение детей на территории ФРГ, отсутствие судимости...

Из всех этих условий реально выполнимыми для семьи Саида и многих других являются только рождение детей на территории Германии и отсутствие судимости. Все остальное недостижимо по причине ограниченного в правах статуса. Получается замкнутый круг. А внутри этого круга замкнуты живые люди и их дети, которые априори уже по факту своего рождения наделены правом на детство.
Ключ, с помощью которого можно прервать замкнутый круг, лежит в долгом ящике законодателей и чиновников, чьи дети без труда могут записаться в библиотеку и съездить на экскурсию в другой город...

Назад Назад Наверх Наверх

 

Догорает ли эпоха?
"Кризис наступил, однако это лишь начало.
Подробнее 

Модель села на мель
Почему-то уверен, что в недалеком будущем люди станут делить время на новые отрезки "до" и "после".
Подробнее 

Растворившаяся команда // 1991-2008: судьбы российских реформаторов
В прошлом номере мы завершили статьей о Егоре Гайдаре публикацию цикла "Великие реформаторы".
Подробнее 

Куда пошла конница Буденного // Голодомор в СССР: как обстояло дело за границами Украины
В последние месяцы одним из самых острых политических вопросов на постсоветском пространстве стал вопрос украинского голодомора, имевшего место в 30-е гг.
Подробнее 

С КЕМ ВЫ, МАСТЕРА КУЛЬТУРЫ // Владимир Войнович // Советский режим был смешнее нынешнего
Писатель Владимир ВОЙНОВИЧ рассуждает о грядущей смуте и об идейном родстве нынешней власти и советского руководства.
Подробнее 

Некромент, или Смертельное танго
Пять сюжетов, от $ 2 за штуку.
Подробнее 

Пиар, кризис и бла-бла-бла
Не то чтобы небольшая брошюра записок и выписок директора по связям с общественностью "Вымпелкома"-"Билайна" Михаила Умарова была совсем уж бессмысленным и бесполезным чтивом - отнюдь.
Подробнее 

"Это было летом"
В галерее IFA под патронажем Санкт-Петербургского творческого союза художников прошла выставка "Это было летом".
Подробнее 

Хорошо воспитанный старый мальчик
Создатели документальной ленты о Валентине Берестове, презентация которой прошла недавно в Фонтанном доме, назвали свое широкоформатное детище "Знаменитый Неизвестный".
Подробнее 

Письма из Германии // Константа
Есть такая поговорка: "Господь и леса не сравнял".
Подробнее 

С кем вы, мастера культуры? // Алексей Герман // Наш народ был изнасилован. И многим понравилось…
Кинорежиссер Алексей ГЕРМАН в интервью "Делу" рассказал о том, каким ему видится нынешнее состояние российского кинематографа, какие идеи задают в нем тон и что представляет собой сегодня российская интеллигенция.
Подробнее 

Никита Белых // Россия не доверяет демократам
Агония новейшей российской оппозиции, похоже, близка к финалу.
Подробнее 

 Рекомендуем
исследования рынка
Оборудование LTE в Москве
продажа, установка и монтаж пластиковых окон
Школьные экскурсии в музеи, на производство
Провайдеры Петербурга


   © Аналитический еженедельник "Дело" info@idelo.ru